— Жизнь монаха — что в ней особенного?
— Жизнь монаха — стремление всецело отдать свою жизнь Богу, послужить Ему всеми силами своей души. Реализуется это стремление через послушание, то есть отсечение своей воли и исполнение заповедей Божиих, заветов святых отцов и Устава монастыря. Если бы нам иметь перечень болезней, который есть у некоторых из наших братий, проживших в монастыре не один десяток лет, мы бы просто не сдвинулись с места, сказав, что с такими диагнозами ходить нельзя. А они ходят на службы, несут послушания. Не потому, что боятся нарушить нечто человеческое, — они боятся нарушить Божие. Когда перед Великим постом у одного брата случился инфаркт, врачи не смогли уговорить его лечь в больницу. «Ну как же, Великий пост, первая седмица... Как же это в больницу? Я не смогу, не смогу...» В это утро братия уговорила его не пойти только на братский молебен и на раннюю литургию. «Мне нужно помянуть», — и он пошел на позднюю. В остальные дни во время всего Великого поста он ходил на братский молебен и на службы утром и вечером и пил прописанные лекарства. Когда после Пасхи ему сделали кардиограмму, оказалось, что инфаркт отступил.
Другой пример: у брата температура под 40', а он ходит на службы и на послушания, весь обливаясь потом. Врачи укладывают его в постель, что им с трудом удается сделать. Или у батюшки, которому уже 87 лет, полгода назад был перелом бедра. Кость, естественно, в этом. возрасте уже не срослась. Но это не мешает ему ходить на службы. Его никто не заставляет! Его понуждает желание быть с Богом. Это показатель полной самоотдачи Богу, а не красивые слова. Это жизнь опытных монахов, которая является для нас примером. Другому брату в 80 лет сделали серьезную операцию. Он сейчас не служит, потому что просто не может выстоять литургию. Он мог бы лежать в келии: его бы там причащали, приносили бы туда все необходимое — у него есть келейник. Но он сам ходит на службы, в трапезную. И даже попросился, чтобы его поставили на послушание. У него язык не повернется сказать, что он делает что-то особенное. Хотя даже то, что он просто выжил после той операции, само по себе чудо. Это настоящие монахи; те, кто, прожив в Лавре 50 и более лет, стали ими.
— Как стать настоящим монахом? — Чтобы стать монахом, надо видеть монаха, ежедневное исполнение им обетов монашеской жизни. Старшие братья — хотят не хотят, болеют не болеют — по ним можно часы проверять: этот каждое утро в 5.20 спускается по лестнице на молебен, другой через две минуты его догоняет. Один встает на молитву в два часа ночи, другой в половину третьего, третий — в половину четвертого. И это еженощно. Кто-то скажет: нудно. Нет, монахи встают на встречу с Богом. Поэтому это не нудно, хотя и требует понуждения. Это осуществление в своей жизни Евангелия и отеческой традиции не по букве, а по духу. Жизнь по Уставу становится естественной потребностью насельника монастыря.
— Монашеская традиция Троице-Сергиевой Лавры, как и практически всех монастыpях России, в ХХ в. прерывалась. Как формировался современный Устав Лавры?
— Первый после возрождения Троице-Сергиевой Лавры Устав был составлен при наместнике обители архимандрите Пимене (Хмелевской) в 1959 г. и благословлен Патриархом Алексием 1. При Патриархе Алексии П Устав в 2006 г. переписали и дополнили. Устав отражает монашескую традицию для монаха сегодня.
— Что требуется от желающего вступить в число лаврской братии?
— Истинное желание жить монашеской жизнью. Твердость своего намерения человек должен проверить у себя прежде всего сам. Для поступления в монастырь, конечно, нужна, рекомендация духовника. И это не фикция, не просто бумажка, которую подписал тот или иной приходской священник. Выбор монашеского пути — это новый кардинальный поворот в жизни человека. И рекомендация духовника является определяющей. Чтобы ее получить, надо иметь реальное общение с духовником. А потом человека ставят на послушания, и его отношение к порученным ему обязанностям показывает, по крайней мере, внешнюю сторону его желания поработать Господу. Проверяется, насколько это желание у него постоянно. На-сколько он последователен в своем решении.
— Кто поступает сегодня в число братии?
И какой путь проходит человек от вступления до пострига?
— Среди поступающих есть и молодежь, и зрелые люди. В вопросе о постриге определяющим является решение Духовного собора монастыря. Индивидуально рассматривается каждый конкретный случай. Главная «скрепка» здесь, конечно, духовники. А путь
у каждого брата свой. Человек может всю жизнь называться хирургом и так и не стать им. Все зависит от человека, от его желания. Если он хочет встречи с Богом, у него будет Сретение Господне. Как старец Силуан, еще будучи молодым иноком, воззвал к Богу: «Ты неумолим!» И тут же увидел Его. Или пустынники после продолжительной брани видели Господа: «Боже! Где же Ты был?» — «А Я смотрел, как ты сражался».
— Как складывается день насельника обители?
— В 5.30 — братский молебен, утренние молитвы, полунощница, ранняя литургия, потом братия расходится на послушания. У каждого свое: кто-то пономарит или стоит за ящиком, пишет иконы, кто-то книги редактирует, кто-то лечит братию, студентов академии и сотрудников. Завтрак по желанию, в 12.00 — общая братская трапеза, обязательная для всех. Вечернее богослужение. Ужин — по желанию. Вечернее правило келейно.
— Жизнь в скитах чем-то отличается от лаврской?
— Да, отличается, однако это единое братство. У каждого скита — свои особенности, в частности в расписании литургической жизни. Например, в Сергиевском скиту служба начинается в два часа ночи. Они живут по Афонскому Уставу уже более 10 лет. Сейчас там 15 монахов. Периодически братия из Лавры отпрашиваются туда, чтобы пожить неделю — две.
— В отпуск?
— Нет, знаете, это не совсем отпуск. Это, конечно, и не наказание. Но пожить в их режиме — требует определенного напряжения воли и сил. Братия встает там на молитву еженощно в 12 часов ночи, чтобы до литургии вычитать еще правило.
По материала журнала «Покров»